“Зачем держать здесь?” Белорусскую активистку могут депортировать из США

Вероника проживала в США легально: в 2018 году она вышла замуж за белорусского оппозиционера, который находился в статусе ожидания получения политического убежища.

— Я присоединилась к его кейсу и легально оставалась в США. Позже повторно вышла замуж. Он не американец, но, как и я, находится в США с 2017 года и также добивается политического убежища. 25 декабря 2024 года я родила сына, который является гражданином США. Вместе мы воспитываем троих детей. Моя семья в Беларуси подвергалась преследованиям, и теперь любая моя деятельность, посты, комментарии, даже это интервью, могут быть использованы против меня, если я вернусь в Беларусь.

“Как вы можете меня депортировать, если у меня даже документов нет с собой?”

По словам Вероники, сейчас ситуация с миграцией в Америке такая, что проверить могут абсолютно любого человека, просто на улице: спросить документы, узнать миграционный статус.

— Даже если у тебя абсолютно чистая история, если ты не нарушал закон, но твой кейс ещё не рассмотрен, ты можешь столкнуться с проблемами. Вообще у всех это происходит по-разному. У меня это произошло случайно: внимание полиции обратили прохожие, которые заметили, что мой ребенок находится без присмотра.

Пока я заносила пакеты и разбирала их дома, приехала полиция — и меня арестовали.  Но по этому поводу мне не предъявили обвинений. У них на меня ничего нет. Нет никаких записей, никаких дел не существует: ни административного, ни уголовного, ничего против меня нет.

Когда я была под арестом они проверили мой иммиграционный статус и узнали, что я всё ещё нахожусь в ожидании убежища.

Тогда белоруску передали иммиграционной службе. Сначала её привезли во временный центр обработки — там она впервые встретилась с офицерами ICE (Миграционной и таможенной полиции США).

— Мне выдали какие-то бумаги, и по сути, предъявили обвинение. Один из офицеров сказал тогда: “Вы приехали сюда на таких-то основаниях и остались, поэтому мы считаем, что вас нужно депортировать. Вы должны явиться такого-то числа, в такое-то место…”. Но эти бумаги подписывать я отказалась.

Ещё через два дня меня подняли среди ночи и сказали, что будут депортировать. Я спросила: “А как вы можете меня депортировать, если у меня даже документов нет с собой? Суда не было, с адвокатами я ещё не разговаривала. Как это возможно?”

На самом деле эти офицеры сами ничего не знали — просто зашли, напугали и ушли.

Чуть позже Веронику подняли среди ночи и сказали, что куда-то отвезут. Но куда именно — не говорили.

— Маршрут был такой: автобус–самолёт–автобус. Всё это время мы были в наручниках на руках и на ногах. Слава богу, что в самолёте при походе в туалет наручники развязывали, а в автобусах — нет. И так продолжалось целые сутки.

В итоге белоруску и ещё 22 человека привезли в штат Нью-Мексико.

— Это уже был детеншен. Вещи отобрали, взамен выдали ID-карточку с фотографией и именем. А еще выдали одежду, прям как в американских фильмах. Её цвет зависит от наличия криминальных дел: у меня их нет, поэтому я в синей форме. У кого есть незначительные нарушения — оранжевая рубашка, а у серьёзных преступников — красная.

Спустя две недели у меня состоялся первый суд, где мне предъявили официальные обвинения. Там задавали вопросы о кейсе: почему я нахожусь в США, почему не возвращаюсь в свою страну и так далее.

“Хочешь — выходи под палящее солнце, хочешь — сиди и мёрзни внутри”

Вероника находится в детеншене уже несколько недель. Об условиях высказывается просто: тюрьма с колючей проволокой, охраной и камерами.

— Это действительно тюрьма. Помещение похоже на амбар, рассчитанное на 50 человек, но по факту людей здесь больше.

Абсолютно всё под камерами, даже душевая и туалет. Нет угла, где можно спрятаться или банально поплакать — его просто не существует.

Со здоровьем, к счастью, всё хорошо. Но однажды я попросила лекарство, потому что у меня есть проблемы с кожей, а бельё не факт, что хорошо стирается. Мне отказали, посчитав это несущественным.

А ещё здесь очень холодно — меньше 20 градусов. Сидишь и чувствуешь, как по тебе гуляет холодный ветер. 

Иногда выпускают на улицу: один день утром, один день днём, и так чередуют. Утром ещё терпимо, а днём невыносимо, потому что по факту мы находимся посреди пустыни. Хочешь — выходи под палящее солнце, хочешь — сиди и мёрзни внутри.

Вероника говорит, что в детеншене чувствует себя лишним человеком. Её окружают заключенные, которые даже не знают английского. 

А ещё ей не даёт покоя тот факт, что в случае депортации в Беларусь её ожидает тюрьма. Тогда как мигранты, которые сидят вместе с ней, переходят границу по несколько раз, и им на родине ничего не угрожает.

— Многие из них находились в США нелегально! Они приезжают, перелазят через границу, их ловят, депортируют, а потом снова возвращаются. Вот есть я, которая боится вернуться в Беларусь из-за режима, и есть те, кто ходит через границу просто туда-сюда-обратно. Они даже этого не скрывают! Я в шоке, когда слышу их истории…
 

“Зачем вы держите меня в детеншене? Почему я не могу сидеть и ждать на свободе?”

Единственное, что доступно Веронике в детеншене —  редкие возможности поговорить с семьёй по видеосвязи. 

— Я смотрю на сына, мужа, детей, дом, в котором живу… Смотрю, как растёт сын, как у него режутся зубки… И всем всё равно. Зачем вы держите меня в детеншене? Почему я не могу ждать на свободе?

26 августа будет суд, где я буду добиваться ожидания решения по депортации дома, а не в тюрьме. В целом шансы вроде как хорошие: в Америке я нахожусь легально, имею официальную работу и плачу налоги. Моё мнение разделяет и адвокат.

Сейчас остаётся ждать суда и надеяться на справедливое решение. Очень помогает муж, большое ему спасибо. Он борется, поддерживает меня. А жизнь ведь не останавливается: нужно платить за жильё, счета, садики. Всё это легло на его плечи.