В Skaryna Press вышел сборник Ольги Костюк "Дубовые яблочкі". Читайте фрагмент

В издательстве Skaryna Press вышел сборник рассказов белоруски Ольги Костюк, которая живёт в Новой Зеландии. В книге герои не связаны между собой, но их истории объединены общим прошлым.

"Дубовые яблочкі" — это искренний, эмоциональный и смелый проект личной летописи и медитации о многоликости семьи, о языке, детстве и зрелости, женственности и материнстве, о новой и далёкой стране, ставшей домом.

Книга начинается по-русски, а заканчивается на белорусском языке и родном для авторки полесском диалекте.

Творчество Ольги Костюк публиковалось в журналах, антологиях и онлайн-изданиях по всему миру. В своих произведениях она затрагивает темы, актуальные для феминистской литературы, вопросы деколонизации и языков.

С разрешения издательства Еврорадио публикует рассказ из сборника. Полностью его можно полистать по этой ссылке, а заказать — на странице Skaryna Press.

Демадоннизация

My friend was advised to italicise
all the foreign words in her poems…

…I have been thinking about this advice
and I have decided to follow it.

Now all of my readers
will be able to remember
which words truly belong
in Aotearoa and which do not.

(Kupu rere kē, Always Italicise: How to Write
While Colonised by Alice Te Punga Somerville)

Я родился в СССР в городе Mенск на Минском фарфоровом заводе. С завода меня вынесла Галя: вложила свои груди в мои чашки, чашки — в станік, блюдца поставила на голову под норковую шапку, а цукарніцу и чайник подвязала под живот. Иванович на вахте не сказал нічога. За вахтой начинались 90-е. 

Думаю, всем нравилась моя перламутровая оболочка. Она умела подмигивать на солнце, быццам заигрывая. Безумоўна, многие велись на золотые ручки. Кому не спадабаецца тёплое прикосновение к золоту? И, конечно же, картины. «Юпитер и Каллисто» и «Наказание Купидона» Ангелики Кауфман. Пьёшь гарбату или каву — и как будто в Нацыянальным мастацкім музеі сидишь за столом с Катаржынай і Марыяй Радзівіл, Лізаветай Кішкай і нават Маркам Шагалам. 

Мне да спадобы была теплота чая или цикория, или, если очень повезёт, — кофе! Цыкорыя оказалась моей любимой: сладко-горьковатая, по-домашнему шоколадная, она, медленно спускаясь, обволакивала мои белые стенки. «Чуеш, как пахнет?» — говорила тогда чашка цукарніцы.

Жыццё большинства из моих не сложилось: они оказались запертыми за стеклянными дверцами сервантов. В лучшем случае их доставали по большим святам, в худшем — перед этими самыми святамі их протирали от пыли и ставили обратно. Мне повезло больше остальных. Когда мне исполнилось пятнадцать, гаспадыня отвезла меня на родину. Так я поселился в квартире на Кунцево в городе Москве. Гаспадыня прожила со мной недолго, но я не переживал, потому что никогда не стоял за стеклянными дверями. Вот только цыкорыі я больше никогда не чувствовал. 

красавік 2024