Освобожденные "политические" — старый новый имидж белорусов. Пишет Квятковский

Действие происходит в публичном пространстве в Польше. Белорус, отсидевший три года “за политику”, хочет поделиться тем, как он и его соратники достойно переносили вызовы судьбы, как оставались людьми в условиях пыток. Хочет поделиться тем ценным духовным опытом, который, как он надеется, пригодится в будущем для отстаивания Беларуси. Но недавнему заключенному кажется, что за границей он интересен только как пациент.

Пишет Северин Квятковский, писатель, руководитель Фонда "Belarus 2020".

Открою неприятную правду для тех, кто не слишком заморачивался вопросом имиджа белорусов за рубежом. Мы в изгнании все "пациенты". Когда-то давно наша "болезнь" была ближе к венерической, так как "Лукашенко" ассоциируется с напастью вульгарного характера.

Позже, когда акции протеста пошли устойчивым фоном и появились первые политбеженцы, мы стали носителями хирургических повреждений. Мол, вон же, живут там люди, но некоторых бьют.

Я не знаю сколько раз похоронили белорусское независимое общество на Западе, привязывая нас к России, но мы не только не исчезали, но и расширялись как вольнодумное сообщество.

По-настоящему сильная волна репрессий возникла после Площади 2010 года.

Здесь "болезнь" из неприличной или технической превратилась в психиатрическую. Ведь в рациональном мире жить в "дурдоме" и не сдаваться, выглядело не совсем здорово. Поэтому схема "белорус-мученик-траурник" осталась неизменной.

Приблизительно так сейчас смотрят на соотечественников те, кто успел эвакуироваться без заезда в камеру, или с заездом ненадолго.

Конечно, речь не о всех, но о тенденции.

Что предлагаю я: слушать соотечественников, которые не “просто так” сидели за решеткой. Они оставались в стране, зная, что могут сесть, и это было сопротивление. И сидели, зная, что сидят не зря, что за их сидение впоследствии будут держать ответ сотрудничавшие с режимом.

Помимо веры в неминуемое возмездие, есть понимание, что возмездие не только ради эмоционального удовлетворения справедливостью. Возмездие лукашистской стороне – это запланированный прецедент, который должен поставить точку в кровавых танцах, начатых еще большевиками.

И вот человек с подобными мыслями вырывается на свободный простор, хочет поделиться, а на него смотрят как на разбитый, а после склеенный вазон: как бы функционал остается, но уже вещь не та, не новая и не надежная. "Нате вам бесплатный скоч для склейки разбитых кусков".

Приблизительно так смотрят на нас белорусов в странах нашего прибывания. Не то, чтобы все. Только те, кто интересуется.

Я говорю: "Мы вас можем научить". – "Чему белорусы могут нас научить?!" – "Быть рациональными во внешней иррациональности. Когда ты пытаешься изменить реальность в свою пользу через духовный внутренний и коллективный подвиг". – "..." – "Вы же россиян давно нос в нос не видели, вы же не понимаете какое древнее зло к вам ползет. А мы его сдерживаем, потому что Лукашенко прокси древнего кремлевского зла" – “...”

Но самое главное, что не только среднестатистические поляки или немцы, но и некоторые белорусы в эмиграции, не осознают масштаб коллективного духовного чина, который сделали белорусы в 2020, и – самое главное! – продолжают делать сейчас.

Возможно, что дело в клиповом мышлении, порожденном информационной революцией. Ведь о главном нужно читать меж строк, а сейчас уже и строк особо нет. Не увидишь между фотографиями.

Другая проблема, что не имея ни своего государства как системы, ни своего полноценного правительства в изгнании, белорусы зарубежья против воли начинают смотреть на себя глазами людей страны, где живут. А это взгляд с тех – далеких, до 2010 года, времен. Ведь массовое сознание инертно.

Все, что нам пока остается, сохранять и развивать лучшие черты белорусов как сообщества: выдержанность, интеллектуализм, ответственность, профессиональность, веру в себя.

Ведь белорус – это бренд.