Жан-Эрик Хольцапфель: Отношение властей к нам не ухудшилось из-за санкций
После официального утверждения на должность руководителя представительства Еврокомиссии в Минске Жан-Эрик Хольцапфель согласился дать интервью Еврорадио.
- Господин Хольцапфель, после довольно длительного ожидания Вы приступили к работе в Минске. Что с этого момента изменится в отношениях между ЕС и Беларусью? Какие кратко- и долгосрочные эффекты вы предвидете?
- То, что можно назвать мгновенным эффектом, - это сам факт, что сейчас у нас есть представительство в Беларуси, как и во многих других странах мира. В этом смысле для нас наконец наступила нормальная ситуация в Беларуси, когда мы можем иметь лучшие контакты со всеми сторонами: и властями, и представителями общественности, и другими деятелями Беларуси. Это также означает, что мы можем развивать сотрудничество и лучше обмениваться информацией по Беларуси и по Евросоюзу.
- Это значит, обмениваться информацией о Беларуси с Брюсселем?
- Цель представительства — сделать так, чтобы в Брусселе лучше узнали Беларусь, а в Беларуси больше знали о Евросоюзе.
- В одном из своих интервью Вы говорили, что функции представительства ЕС в Минске не будут отличаться от таких представительств в 118 странах мира. Однако не у всех стран такие напряженные отношения с Еврокомиссией, как у Беларуси? В чем особенность работы в белорусских условиях? Будут ли в офисе Еврокомиссии какие-нибудь ограничения мандата, как у представительства ОБСЕ?
- У нас нет ограничений мандата, поэтому мы действуем здесь, как в любой другой части мира. Беларусь относится к так называемым "странам соседства", поэтому наша деятельность в основном касается реализации Европейской политики соседства. А из-за ситуации в Беларуси, которая определена в заявлениях Евросоюза, наша работа имеет специфику: она направлена на достижение полного участия Беларуси в политике добрососедства на основании известного документа от ноября 2006 года, который называется "Что Евросоюз может дать Беларуси".
- Вы имеете ввиду эти 12 условий...
- Я назвал бы их скорее пунктами, а не условиями.
- Чем бы вы смогли подтвердить, что есть прогресс в выполнении этих пунктов? В недавнем интервью Еврорадио заместитель госсекретаря США подчеркнул, что американское правительство и Евросоюз вместе добиваются, чтобы белорусские власти сначала освободили политических заключенных, а уже потом будут сделаны какие-то шаги в ответ... Будет ли у вашего офиса право вести переговоры по этому вопросу с белорусским правительством?
- Такого рода политические переговоры находятся в полномочиях не Комиссий, а Евросоюза. Это означает, что дискуссии в основном ведутся на уровне стран-членов ЕС, особенно со страной-председателем ЕС. Поэтому в этой сферы мы действуем коллективно. Однако позиция Комиссии хорошо известна, она отражена в документе 2006 г. На этом основании мы можем следить за тем, что происходит в стране, и при любой возможности мы обсуждаем это с властями и другими деятелями в Беларуси.
- Означает ли это, что ваш офис будет просто еще одним голосом, который наравне с голосами послов стран ЕС будет звучать в Брюсселе и оценивать то, что происходит в Беларуси? Или же у вас больше решающих полномочий?
- Это более чем отдельный голос, потому что для того, чтобы реализовывать принцип динамизма, по которому функционирует ЕС, нужна Еврокомиссия. Я бы сказал, что наше присутствие поможет большей динамичности и синергетике ЕС в отношении Беларуси.
- Заметили ли вы какие-то изменения в отношении к вашему офису со стороны белорусских властей после того, как стало известно о продлении еще на год санкций в отношении ряда белорусских чиновников?
- Мы не заметили каких-то изменений в отношении к нам. Когда 7 апреля было принято решение о продлении санкций еще на год, оно сопровождалась заявлением ЕС и Комиссии, которая объясняла, почему приняты эти меры и в каком контексте. Мы подчеркивали, что будем открыты к прогрессу в отношениях с Беларусью, если будут сделаны определенные существенные шаги.
- Встречались ли Вы после этого с белорусскими властями?
- Да, когда я приехал, я встречался с белорусскими чиновниками.
- Комментировали ли они санкции, может говорили о возможном прогрессе, которого могут достичь?
- Да, но я не могу больше ничего об этом говорить, потому что обычно мы не даем в СМИ итогов двусторонних переговоров.
- На каком уровне велись эти разговоры?
- Когда на прошлой неделе приезжала моя коллега из Брюсселя госпожа Хильде Хардеман, мы разговаривали с заместителем министра иностранных дел, господином Воронецким.
- Расскажите, как теперь будет протекать процедура утверждения проектов в рамках инструмента политики соседства? Куда нужно будет подавать заявки, какие типы проектов будут поддерживаться или уже поддерживаются?
- Вначале многое не изменится, потому что наша деятельность на первом этапе будет контролироваться из Киева. Открытие представительства поможет ускорить процедуры, навязать более быстрый контакт с киевским офисом, но не поменяет содержание программ сотрудничества.
- Может ли количество таких программ увеличиться или уменьшиться в зависимости от того, будут ли белорусские власти выполнять 12 пунктов, предложенных Евросоюзом?
- Не все проекты связаны с этим вопросом. Например, сейчас у нас хорошо идет сотрудничество в трансграничных вопросах, в сферах экологии, энергетики... Если бы у нас была ситуация, в которой Беларусь полностью пользовалась бы перевесами Европейской политики соседства, то, наверное, проектов было бы больше. Однако и теперь у нас довольно хороший уровень активности.
-Наверное, ваш офис следит за последними политическими событиями в Беларуси - такими, как судебный процесс над 14 молодежными активистами, или мартовские события с разгоном демонстрации и обысками журналистов... Собираетесь ли вы обращаться к белорусским властям с просьбой объяснить эти конкретные вопросы?
- Мы действительно пристально следим за этим, и это отразилось в заявлениях ЕС, пресс-релизе по 25 марта, где мы подчеркнули вопрос арестов демонстрантов, а также журналистов. Теперь мы со всеми другими странами ЕС следим за тем, что происходит, но я не могу вам сказать больше, потому что, как вы знаете, один из процессов еще не закончился.
- Зная общую позицию Евросоюза и Еврокомиссии по Беларуси, возможно ли, что ваш офис станет определенного рода посредником между проевропейскими, продемократическими негосударственными инициативами Беларуси и белорусским правительством, обеспечивая, чтобы инциденты, похожие на мартовские, в будущем не имели место?
- Эти вопросы мы подымаем каждый раз, когда общаемся с белорусскими властями на политическом уровне. Мы также координируем свою позицию как с руководителями миссий стран ЕС в Беларуси, так и в Брюсселе. Я думаю, похожие инициативы возможны. Мы это обсуждаем. Но, подчеркиваю, на общесоюзном уровне.
- Какую роль иностранные вещательные проекты - да и вообще независимые СМИ, по вашему мнению, могут сыграть в этом процессе? Последним иногда кажется, что белорусские власти считают, что такие проекты в Беларуси не нужны...
- Я думаю, что ничего плохого в информировании о Евросоюзе нет - было бы странно услышать с нашей стороны другую оценку. Мы только радуемся, когда информация о ЕС распространяется, и мы делаем все, что зависит от нас, чтобы распространять такую информацию... Мы считаем, что работа свободных СМИ в Беларуси и тех, которые работают для Беларуси из-за границы, необходима, ведь в стране очевидно есть проблема с информацией. Мы считаем, что надо поддерживать свободные СМИ, и мы очень позитивно относимся к ним. Если эти СМИ могут давать больше информации и о Беларуси, и о ЕС, это очень хорошо.
- Вы начали говорить о информационной активности, которую вы обеспечиваете как офис Еврокомиссии. А могли бы Вы рассказать слушателям Еврорадио, что обычный гражданин сможет получить в вашем представительстве? Могу ли я, например, прийти к вам пожаловаться - как в посольство ЕС - на то, что у меня проблемы с получением немецкой визы? Или же офис будет скорее выполнять роль своего рода информационного центра, где, например, студент сможет получить информацию о возможности образования в странах ЕС?
- В некоторых областях у нас нет отдельных полномочий: например, вся основная информация по визам находится не у нас, а в посольствах стран ЕС. Но что касается других областей, мы можем быть полезным источником информации для белорусов. Например, для молодых людей, которые желают учиться за границей, у нас только что вышла новая тематическая брошюра, мы можем поделиться большим количеством информации по отдельным программам. Есть и много других вопросов, по которым мы владеем информацией.
- Может ли каждый, кто придет в ваш офис за такой информацией, получить ее?
- И да и нет. Сейчас у нас очень маленький штат, но даже не смотря на ограниченые ресурсы нам уже есть чем поделиться. Можно сказать, мы будем давать максимум возможного из того, что у нас есть, и чем дальше, тем больше будем развивать информационную деятельность.
- Есть ли конкретные акции, которые офис будет поддерживать в ближайшее время в Беларуси? Приближается май, а с ним и день Европы...
- Мы еще совсем недолго здесь, чтобы об этом говорить, но в будущем мы бы хотели делать очень заметными Дни Европы. Это было бы очень позитивно.
- Господин Хольцапфель, после довольно длительного ожидания Вы приступили к работе в Минске. Что с этого момента изменится в отношениях между ЕС и Беларусью? Какие кратко- и долгосрочные эффекты вы предвидете?
- То, что можно назвать мгновенным эффектом, - это сам факт, что сейчас у нас есть представительство в Беларуси, как и во многих других странах мира. В этом смысле для нас наконец наступила нормальная ситуация в Беларуси, когда мы можем иметь лучшие контакты со всеми сторонами: и властями, и представителями общественности, и другими деятелями Беларуси. Это также означает, что мы можем развивать сотрудничество и лучше обмениваться информацией по Беларуси и по Евросоюзу.
- Это значит, обмениваться информацией о Беларуси с Брюсселем?
- Цель представительства — сделать так, чтобы в Брусселе лучше узнали Беларусь, а в Беларуси больше знали о Евросоюзе.
- В одном из своих интервью Вы говорили, что функции представительства ЕС в Минске не будут отличаться от таких представительств в 118 странах мира. Однако не у всех стран такие напряженные отношения с Еврокомиссией, как у Беларуси? В чем особенность работы в белорусских условиях? Будут ли в офисе Еврокомиссии какие-нибудь ограничения мандата, как у представительства ОБСЕ?
- У нас нет ограничений мандата, поэтому мы действуем здесь, как в любой другой части мира. Беларусь относится к так называемым "странам соседства", поэтому наша деятельность в основном касается реализации Европейской политики соседства. А из-за ситуации в Беларуси, которая определена в заявлениях Евросоюза, наша работа имеет специфику: она направлена на достижение полного участия Беларуси в политике добрососедства на основании известного документа от ноября 2006 года, который называется "Что Евросоюз может дать Беларуси".
- Вы имеете ввиду эти 12 условий...
- Я назвал бы их скорее пунктами, а не условиями.
- Чем бы вы смогли подтвердить, что есть прогресс в выполнении этих пунктов? В недавнем интервью Еврорадио заместитель госсекретаря США подчеркнул, что американское правительство и Евросоюз вместе добиваются, чтобы белорусские власти сначала освободили политических заключенных, а уже потом будут сделаны какие-то шаги в ответ... Будет ли у вашего офиса право вести переговоры по этому вопросу с белорусским правительством?
- Такого рода политические переговоры находятся в полномочиях не Комиссий, а Евросоюза. Это означает, что дискуссии в основном ведутся на уровне стран-членов ЕС, особенно со страной-председателем ЕС. Поэтому в этой сферы мы действуем коллективно. Однако позиция Комиссии хорошо известна, она отражена в документе 2006 г. На этом основании мы можем следить за тем, что происходит в стране, и при любой возможности мы обсуждаем это с властями и другими деятелями в Беларуси.
- Означает ли это, что ваш офис будет просто еще одним голосом, который наравне с голосами послов стран ЕС будет звучать в Брюсселе и оценивать то, что происходит в Беларуси? Или же у вас больше решающих полномочий?
- Это более чем отдельный голос, потому что для того, чтобы реализовывать принцип динамизма, по которому функционирует ЕС, нужна Еврокомиссия. Я бы сказал, что наше присутствие поможет большей динамичности и синергетике ЕС в отношении Беларуси.
- Заметили ли вы какие-то изменения в отношении к вашему офису со стороны белорусских властей после того, как стало известно о продлении еще на год санкций в отношении ряда белорусских чиновников?
- Мы не заметили каких-то изменений в отношении к нам. Когда 7 апреля было принято решение о продлении санкций еще на год, оно сопровождалась заявлением ЕС и Комиссии, которая объясняла, почему приняты эти меры и в каком контексте. Мы подчеркивали, что будем открыты к прогрессу в отношениях с Беларусью, если будут сделаны определенные существенные шаги.
- Встречались ли Вы после этого с белорусскими властями?
- Да, когда я приехал, я встречался с белорусскими чиновниками.
- Комментировали ли они санкции, может говорили о возможном прогрессе, которого могут достичь?
- Да, но я не могу больше ничего об этом говорить, потому что обычно мы не даем в СМИ итогов двусторонних переговоров.
- На каком уровне велись эти разговоры?
- Когда на прошлой неделе приезжала моя коллега из Брюсселя госпожа Хильде Хардеман, мы разговаривали с заместителем министра иностранных дел, господином Воронецким.
- Расскажите, как теперь будет протекать процедура утверждения проектов в рамках инструмента политики соседства? Куда нужно будет подавать заявки, какие типы проектов будут поддерживаться или уже поддерживаются?
- Вначале многое не изменится, потому что наша деятельность на первом этапе будет контролироваться из Киева. Открытие представительства поможет ускорить процедуры, навязать более быстрый контакт с киевским офисом, но не поменяет содержание программ сотрудничества.
- Может ли количество таких программ увеличиться или уменьшиться в зависимости от того, будут ли белорусские власти выполнять 12 пунктов, предложенных Евросоюзом?
- Не все проекты связаны с этим вопросом. Например, сейчас у нас хорошо идет сотрудничество в трансграничных вопросах, в сферах экологии, энергетики... Если бы у нас была ситуация, в которой Беларусь полностью пользовалась бы перевесами Европейской политики соседства, то, наверное, проектов было бы больше. Однако и теперь у нас довольно хороший уровень активности.
-Наверное, ваш офис следит за последними политическими событиями в Беларуси - такими, как судебный процесс над 14 молодежными активистами, или мартовские события с разгоном демонстрации и обысками журналистов... Собираетесь ли вы обращаться к белорусским властям с просьбой объяснить эти конкретные вопросы?
- Мы действительно пристально следим за этим, и это отразилось в заявлениях ЕС, пресс-релизе по 25 марта, где мы подчеркнули вопрос арестов демонстрантов, а также журналистов. Теперь мы со всеми другими странами ЕС следим за тем, что происходит, но я не могу вам сказать больше, потому что, как вы знаете, один из процессов еще не закончился.
- Зная общую позицию Евросоюза и Еврокомиссии по Беларуси, возможно ли, что ваш офис станет определенного рода посредником между проевропейскими, продемократическими негосударственными инициативами Беларуси и белорусским правительством, обеспечивая, чтобы инциденты, похожие на мартовские, в будущем не имели место?
- Эти вопросы мы подымаем каждый раз, когда общаемся с белорусскими властями на политическом уровне. Мы также координируем свою позицию как с руководителями миссий стран ЕС в Беларуси, так и в Брюсселе. Я думаю, похожие инициативы возможны. Мы это обсуждаем. Но, подчеркиваю, на общесоюзном уровне.
- Какую роль иностранные вещательные проекты - да и вообще независимые СМИ, по вашему мнению, могут сыграть в этом процессе? Последним иногда кажется, что белорусские власти считают, что такие проекты в Беларуси не нужны...
- Я думаю, что ничего плохого в информировании о Евросоюзе нет - было бы странно услышать с нашей стороны другую оценку. Мы только радуемся, когда информация о ЕС распространяется, и мы делаем все, что зависит от нас, чтобы распространять такую информацию... Мы считаем, что работа свободных СМИ в Беларуси и тех, которые работают для Беларуси из-за границы, необходима, ведь в стране очевидно есть проблема с информацией. Мы считаем, что надо поддерживать свободные СМИ, и мы очень позитивно относимся к ним. Если эти СМИ могут давать больше информации и о Беларуси, и о ЕС, это очень хорошо.
- Вы начали говорить о информационной активности, которую вы обеспечиваете как офис Еврокомиссии. А могли бы Вы рассказать слушателям Еврорадио, что обычный гражданин сможет получить в вашем представительстве? Могу ли я, например, прийти к вам пожаловаться - как в посольство ЕС - на то, что у меня проблемы с получением немецкой визы? Или же офис будет скорее выполнять роль своего рода информационного центра, где, например, студент сможет получить информацию о возможности образования в странах ЕС?
- В некоторых областях у нас нет отдельных полномочий: например, вся основная информация по визам находится не у нас, а в посольствах стран ЕС. Но что касается других областей, мы можем быть полезным источником информации для белорусов. Например, для молодых людей, которые желают учиться за границей, у нас только что вышла новая тематическая брошюра, мы можем поделиться большим количеством информации по отдельным программам. Есть и много других вопросов, по которым мы владеем информацией.
- Может ли каждый, кто придет в ваш офис за такой информацией, получить ее?
- И да и нет. Сейчас у нас очень маленький штат, но даже не смотря на ограниченые ресурсы нам уже есть чем поделиться. Можно сказать, мы будем давать максимум возможного из того, что у нас есть, и чем дальше, тем больше будем развивать информационную деятельность.
- Есть ли конкретные акции, которые офис будет поддерживать в ближайшее время в Беларуси? Приближается май, а с ним и день Европы...
- Мы еще совсем недолго здесь, чтобы об этом говорить, но в будущем мы бы хотели делать очень заметными Дни Европы. Это было бы очень позитивно.
