Мама вернулась из колонии: история политзаключённой Антонины Коноваловой

“В начале я не поняла, кто это, а потом, когда мама подошла поближе, сразу поняла и пошла обнимать”, — рассказывает восьмилетняя Настя. До этого момента она не видела свою маму долгих 4,5 года.

Во время выборов 2020 года Антонина Коновалова была доверенным лицом Светланы Тихановской. Антонину, как и отца её детей, Сергея Ярошевича, задержали в сентябре 2020 года. Девушку осудили на 5,5 лет за “подготовку и участие в массовых беспорядках”. 

В декабре прошлого года Антонина вышла на свободу и недавно воссоединилась с семьёй. Пока она была в колонии, её мама взяла опеку над двумя белорусскими мальчиками. А сейчас Коноваловы приютили у себя двух девочек-подростков, тоже оказавшихся в эмиграции в трудной ситуации.

Купалле

С Антониной знакомимся на праздновании Купалля на берегу Вислы в Варшаве. Она с венком на голове и в окружении друзей впервые отмечает солнцестояние после выхода из женской исправительной колонии №4 города Гомеля: общается с людьми, прыгает через костёр — по традиции это символизирует избавление от зла и несчастий.

Антонина говорит, что ни о чём не жалеет:

“Если бы мне сказали пройти этот путь ещё раз, я бы прошла. Может быть я бы не потеряла своих детей на 4 года, может тогда надо было немножко быть умнее, а не наивнее. К сожалению, колонию мне пришлось пройти, чтобы понять, что свою наивность надо иногда убрать в сторону и снять розовые очки. Значит, мне надо было пройти этот путь. И девочкам я говорила ни о чём не жалеть: значит, нам надо было здесь повстречаться, значит, надо было увидеться, значит, надо было это всё пройти. Поэтому могу сказать, что я счастливый человек”.

Дети

Антонина, её мама Анна и дети живут в просторной социальной квартире на варшавском Мокотове. В квартире пахнет свежим ремонтом. Эту двушку Анна получила после долгих скитаний с детьми по шелтерам и друзьям. Когда Антонину забрали силовики, Анна вместе с маленькими внуками поздно ночью нелегально перешла границу с Украиной — чтобы уберечь их от внимания соцработников и приюта. Сейчас она может выдохнуть — дома дочка, с которой можно делить быт и решать проблемы.

О том, что в семье появилось ещё двое детей Антонина узнала в колонии.

“Мама написала, что не смогла пройти мимо. И я понимаю, что сделала бы так же. Когда они приехали ко мне втроём (у старшего, Тимура, не получилось из-за учёбы), мне не хватало рук. Казалось, что я сейчас не достану до одного и он на меня обидится за то, что я его не обняла крепче”, — рассказывает Антонина о первой встрече.

Маленький Марсель тоже заплакал, когда впервые увидел Антонину: “Мама вернулась”, — сказал он. 2 года назад он с братом оказался в семье Анны. Их маму лишили родительских прав. А затем она умерла.

Антонина видит, как за эти годы повзрослели её дети и как сильно политика вмешалась в их детство. Настя мечтает стать президентом Польши (а ещё детективом и хирургом), и говорит, что будучи на этой должности не допустила бы войн.

“Ваня вообще повзрослел. Он помнит всё от начала до конца: и вооружённых бандитов, которые приезжали к нам домой в масках, и как они поливали их водой из шланга. Где-то моментами они помнят, как переходили границу с бабушкой”, — рассказывает Антонина про сына.

Дети помогают Антонине восстанавливаться. Настя учит маму польскому языку и объясняет, как работает ИИ. Ваня и Марсель показывают дорогу в школу и в сад.

Антонина быстро включилась в быт. Анне стало намного легче делить родительские обязанности. Тем более, на днях в семье Коноваловых случилось пополнение: они взяли под опеку двух белорусок — Машу (14 лет) и Алину (13 лет). По словам Антонины, маму девочек ограничили в родительских правах, но Коноваловы делают все возможное, чтобы дочки к ней вернулись.

Не все в сборе

У детей Коноваловых остается ещё одна заветная мечта — чтобы вся семья была в сборе. Антонина не видела их папу (они развелись в колонии) уже пять лет. Сергей — всё ещё остается в заключении.

“Я всегда стараюсь узнать, как у него дела. Нам не разрешено было переписываться в колонии. И я никогда в жизни не скажу, что папа у детей плохой. Он у них очень хороший, замечательный отец. Он воспитывал их прямо идеально. Конечно, тяжело без мужской руки. Ване как мальчику не хватает. Мы с ним ходим на площадку, и там, допустим, папа играет в футбол с сыном. Ему тоже хочется. А мне как матери тяжело наблюдать со стороны. Ему не с кем поделиться какими-то уже мужскими секретами, может он что-то мне не может рассказать”, — в этот момент Антонина не сдерживает слёзы. 

Настя показывает Еврорадио свои школьные работы. На одной нарисован ёжик с флагами Беларуси, Польши, Украины, а рядом слоганы, которые она не раз слышала на митингах, куда все эти годы ходила с бабушкой и братом.

Вторая работа — открытка на День отца: “Я тебя люблю и крепко обнимаю”.

“Я горжусь, что у меня растут такие дети. Они намного свободнее, чем я. Это уже то поколение, которое придёт в Беларусь и будет бороться за свободу слова в дальнейшем”, — считает Антонина.

Минск после тюрьмы

Антонина признаёт, что никогда не рассматривала вариант эмиграции из Беларуси. Максимум — отправить детей на учёбу за границу.

“Если бы мне дали там спокойно жить, вполне возможно, что я бы осталась там и перевезла в дальнейшем своих детей назад. Но наши органы не отстали от меня даже после выхода. Уже на четвёртые сутки я была приглашена к сотрудникам ГУБОПа, поэтому выбора, к сожалению, они мне никакого не оставили”.

Недавно она подала документы на программу Калиновского (стипендия для репрессированных белорусов на получение образования в Польше). Девушка планирует учить английский язык и поступать на международные отношения:

“Политику бросать я не собираюсь. Я думаю, что и не брошу, пока не выйдут все политзаключённые. Буду стараться ездить по всему миру, чтобы рассказать на своём личном примере, как люди сидят”.

Также за время на свободе Антонина со своими подругами экс-политзаключёнными создали объединение Freedom Women, чтобы помогать женщинам, которые выходят из колонии. 

“Мы хотим организовать поездки для девочек в разные страны, чтобы они могли реабилитироваться и хотя бы неделю полежать на море или посмотреть на другую страну и забыть просто все ужасы, которые с ними были. Будем заниматься психологической и юридической помощью. У нас ещё в перспективах сделать небольшой кабинет, чтобы каждая женщина после выхода почувствовала себя красавицей, то есть привести в порядок волосы, ногти и так далее”, — объясняет Антонина.

Подруг из колонии она называет своей семьей.

“Это люди, с которыми мы прошли от начала до конца: Дарья Чульцова, Ирина Счастная, Мария Коленик. Также есть девочка из Молдовы, “неполитическая”, она меня очень долго поддерживала в колонии, за что ходила со мной на комиссии по наказанию. Она вышла раньше меня на год и поддерживала моих родителей после этого. Я видела, Даша Чульцова говорила в интервью после освобождения, что это “больше чем семья”. Так и есть. Эти чувства ни с чем не сравнятся. Ты понимаешь, что эти люди тебя уже никогда не предадут и будут всегда с тобой”.

При поддержке “Медиасети”