150 тысяч пакистанцев в Беларуси. Почему это вызывает ужас?

25/04/2025 - 15:12

Трудовая миграция чаще всего позитивна / freeimages.com

— Сначала пропаганда несколько лет учит белорусов языку вражды, а потом Азарёнок нападает на людей, которые высказываются против мигрантов.

Так правозащитница Human Constanta Энира Броницкая реагирует на шум, который вызвали слова Лукашенко, который заявил о готовности принять в Беларуси 150 тысяч пакистанских рабочих.

Это случилось 11 апреля во время встречи с премьер-министром Пакистана Шахбазом Шарифом и вызвало беспокойство в соцсетях, за которым последовали задержания авторов нетолерантных сообщений и видео.

Почему одни белорусы и белоруски думают, что мигранты обязательно будут их насиловать или просто верят фейкам, которые пишут про пакистанцев в интернете? Чем отличается белорусский мигрант в Польше от пакистанца в Беларуси? Что делать с отсутствием толерантности, которой нас не учили, но которую навязали?

Подробнее про это в интервью Еврорадио рассказывает Энира Броницкая.

150 тысяч пакистанцев в Беларуси. Почему это вызывает ужас?

Энира Броницкая / Архив

— Как вы прокомментируете новость, что 150 тысяч пакистанцев якобы приедут на заработки в Беларусь? Такое вообще возможно?

— Ещё в 2023 году в правительстве озвучили проблему нехватки рабочих рук и утвердили новую редакцию Закона “О внешней трудовой миграции”. Он, а также некоторые другие принятые ранее нормы упростили доступ иностранных граждан к рынку труда Беларуси. Например, до этого, чтобы взять на работу иностранца, нужно было получать специальное разрешение в подразделениях по гражданству и миграции, после — с иностранных специалистов по ряду специальностей (в основном, рабочих) это обязательство сняли. С тех пор наниматель обязан просто письменно предупредить местные органы о заключении трудового договора.

Так что о привлечении иностранной рабочей силы белорусские власти задумались ещё несколько лет назад, поэтому и информация о пакистанцах звучит сегодня вполне реально. В Беларуси работает пакистанское посольство — контакты однозначно есть. Поэтому я не была бы удивлена, что такая тема обсуждалась.

По поводу количества этих рабочих, мне сказать сложно. С одной стороны, для многомиллионного Пакистана 150 тысяч человек — это вообще ничего. Вроде бы, и девятимиллионная Беларусь тоже способна принять столько людей. Другой вопрос, как это будет организовано? Если все мигранты сразу приедут в один конкретный город, например, в Барановичи (где численность населения — 170 тысяч человек), это станет огромным вызовом. То, что белорусские власти будут привлекать пакистанских работников постепенно, я вполне допускаю.

— Почему пакистанцы так испугали белорусов и, в частности, белорусок?

— Беларусь достаточно гомогенная страна. Конечно, у нас есть национальные меньшинства, например, те же украинцы, но иностранцев в нашей стране никогда не было много. И поэтому возможный приезд большого количества людей из стран с другой культурой — это большой вызов для наших граждан. Мы все знаем легенду про толерантных белорусов, но мне кажется, уже сами белорусы от неё отказались.

Пакистан — это государство, в котором приблизительно 96 процентов граждан — мусульмане. Несмотря на то, что и у нас есть мусульмане, их религия и традиции не сильно распространены на нашей территории. Вот люди и беспокоятся.

Но дело даже не в этом. В белорусах накопилось много невысказанного и теперь у них появилась возможность возмутиться хоть чем-то.

Вдобавок, государственная пропаганда после 2020 года поощряет ненависть к другим.

Всё началось с поощрения ненависти к людям с другими политическими взглядами. Политика государства такова, что ты можешь ненавидеть другого, выражать свою ненависть, обливая грязью.

И вот сначала белорусы научились “стучать” на соседей с БЧБ-флагами, потом посчитали дозволенным возмущаться хоть чем-то, что им кажется неполитическим (хотя трудовая миграция при нехватке рабочих рук — теперь, конечно, же политика).
При этом мы замечаем угрозы того же пропагандиста Азарёнка и ему подобных, мол попробуйте что-то вякнуть: если сказано, что они приедут, значит приедут. Сказано принять, сказано любить.

Пропаганда сама научила белорусов языку ненависти, поэтому для меня не удивительно, что сегодня кто-то выражают своё незнание и недоверие через агрессивные ролики и записи в социальных сетях.

— Вы следили за тем, что пишут белорусы в соцсетях на тему пакистанцев и как думаете, почему они готовы поверить в любые ужасы, связанные с ними (например, в изнасилование иностранцем 12-летней девочки, которого на самом деле не было)?

— Прямо мониторинг соцсетей я не проводила, но видела, что там есть абсолютно разные сообщения. Люди боятся, что иностранцы отберут у них работу, что место их ребёнка в садике займёт ребёнок иностранца. В такой ситуации всегда проще вылить своё недовольство в адрес приезжих.

Что касается нетолерантных высказываний в адрес людей другой культуры, сегодня мы пожинаем плоды стереотипов, которые нам навязывали годами.

Белорусам долго говорили — “вы толерантные”, но в тех же школах не учили воспринимать каждого таким, какой он есть и то, что дискриминация — это плохо.

— Отличаются ли белорусские мигранты, которые переезжают в ту же Польшу, от пакистанцев, которые приезжают в Беларусь?

— Конечно, все люди разные. Однозначно, у белоруса и пакистанца разный цвет кожи или вероисповедание, вполне возможно, что в каких-то вопросах и разное поведение. Мы будем покупать разные продукты в магазинах и обращать на это внимание.

Тут важно понимать, что делают власти любого государства, чтобы интегрировать иностранцев. Если не предлагать им интеграционные программы, то люди будут жить, что называется, в своём “гетто” и обращать на себя внимание местных жителей.

К сожалению, даже в Евросоюзе сегодня есть примеры проваленных интеграционных программ, когда, допустим, в Германии приезжим выплачивали пособие, но при этом реально не интегрировали. Это привело к росту правых настроений в обществе и росту ненависти к мигрантом.

То же самое может случиться и в Беларуси. Когда люди с другим культурным бэкграундом и языковой группой не интегрируются, они общаются между собой на своём языке и вызывают страх у тех, кто их не понимает (а вдруг они замышляют что-то страшное?).

Что касается трудовых вопросов, предсказать, кто именно может приехать в Беларусь, пока сложно. В Пакистане проживает более 200 миллионов человек. Там есть очень образованные и богатые люди со знанием английского языка, но при этом есть и те, кто зарабатывает мало — то есть большая разбежка в доходах.

Трудовая миграция построена на том, что люди всегда едут туда, где лучше, а не туда, где хуже. К нам могут приехать пакистанцы, которые хотят выехать и быть ближе к ЕС, а также те, кто нуждается в улучшении своего дохода, так как минимальная зарплата в их стране всего около 200 долларов.

Сотрудники ОМОН закатывают в асфальт мирного жителя. Беларусь — страна для жизни... / EPA

Я думаю, что, живя в Беларуси, эти люди будут хотеть работать хорошо. И вообще, трудовая миграция чаще позитивная, так как люди желают жить лучше, чем жили, и для них переезд — это возможность.

Вдобавок, зная наш административный репрессивный порядок, однозначно, что всех людей, которые будут переезжать, предупредят: если вы что-нибудь нарушите — вас депортируют.

В МВД уже сообщили, что гражданам Марокко, которые на днях подрались в центре Гомеля, грозит высылка из страны. То есть механизм устрашения в Беларуси тоже работает, а Пакистан трудно назвать демократическим государством, поэтому народ такие методы понимает.

— Вы упомянули интеграционные программы для иностранцев. А есть ли такие возможности в Беларуси?

— Приведу несколько примеров. В Беларуси была волна приезда работников из Китая. В основном это были достаточно обеспеченные люди, которые сами нанимали репетиторов, учили русский язык и интегрировались.

При получении международной защиты в Беларуси люди должны получать и программу по интеграции. Так вот в случае с афганскими беженцами, я знаю истории, когда детей из Афганистана годами отсаживали на задние парты в школах и не обращали на них никакого внимания, просто переводили из класса в класс. При этом как бы действовали программы по поддержке беженцев (то есть интеграция была формальной, а деньги тратились).

На сегодня в Беларуси никто не готов к массовому приезду иностранцев, тем более из Пакистана. Я даже представить себе не могу, кто будет говорить с ними, например, на урду, работать переводчиками, захочет ли государство потратить столько денег на этих людей….

Я уверена, что это достаточно большой вызов, к которому Беларусь сегодня не готова. Возможно, что-нибудь поручат Красном Кресту, но чем там могут помочь, совершенно не понятно. В разных странах реализовывать интеграционные программы государству помогают общественные организации, которых сегодня в нашей стране просто нет.

— Учитывая такую ситуацию, могут ли обычные белорусы делать что-то самостоятельно для интеграции иностранцев, тем самым помогая себе бороться со страхами?

— Всегда самое простое — это бояться того, чего ты не знаешь. Если с вами по соседству поселился иностранец и это вызывает у вас тревогу, попробуйте познакомиться с ним и поговорить. Поверьте, человек, который переехал в чужую страну с другой культурой, боится не меньше вашего.
Прочитайте про культуру в той стране, откуда сосед приехал, спросите у него всё, что вам непонятно. Поверьте, люди, которые приезжают к нам работать легально и которые хотят изменить свою жизнь, не заинтересованы причинять кому-то вред.

Если у человека другой цвет кожи — это не значит, что он представляет угрозу.

К слову, есть хорошие новости. В прошлом году мы проводили опрос, по результатам которого стало понятно: только два-три процента населения Беларуси беспокоят представители другой расы и религии. Большинство белорусов опасается людей с алкоголизмом и наркозависимостью.
Поэтому, в целом, я верю в дружелюбие белорусов, если иностранец работает, много не пьёт и не буянит. Хейт в социальных сетях — результат политики Беларуси последних лет и разрешения на ненависть.