"Прилетает каждую секунду": как живёт украинский Херсон летом 2025-го

15 сентября Александр Лукашенко принял руководителя оккупационной администрации Херсонской области Владимира Сальдо — чтобы обсудить "усиление сотрудничества и обменяться опытом в промышленной и сельскохозяйственной сферах". 

Россия оккупировала часть Херсонской области Украины в 2022 году — в первые месяцы после вторжения. В сентябре 2022 года там прошёл "референдум", по итогам которого регион вошёл в состав Российской Федерации. После этого украинские войска перешли в контрнаступление и освободили Херсон. Но оккупационная армия здесь, рядом — за рекой.

"В любой момент они могут добить мост до конца. И в любой момент могут накрыть “Градами”, артиллерией. Прилетает каждую секунду", — говорит Максим за рулём бронированного микроавтобуса.

Эвакуационная машина с корреспондентами издания "Новости Донбасс" мчит по улицам среди разрушенных домов. Анализатор дронов сигнализирует об опасности в небе. Российских беспилотников над нами больше, чем птиц. У волонтёров не умолкают телефоны — заявки на выезд из опасной зоны поступают одна за другой. Сколько людей удалось вывезти, волонтёры уже даже не считают.

В начале августа российская авиация нанесла несколько ударов по единственному автомобильному мосту через реку Кошевая. Он соединяет микрорайон Корабел с основной частью Херсона. Пока по мосту ещё можно проехать, но если обстрелы продолжатся — район Корабел будет полностью отрезан от города.

Корабел в Херсоне все называют Островом. Со всех сторон он окружен водой. Этот район первым начали обстреливать российские войска после деоккупации города и именно он больше всего пострадал после подрыва дамбы Каховской ГЭС. В июне 2023 года уровень воды здесь достигал 8 метров. Были затоплены все нижние этажи многоэтажек и уничтожены все частные дома. В один момент люди остались ни с чем и вынуждены были начинать жизнь заново. Из уютного района, считавшегося элитным, Остров превратился в декорации к фильму об апокалипсисе. До полномасштабного вторжения РФ тут работали 3 школы, 5 детсадов, 4 завода. Район был и индустриальным, и рекреационным. Строили дачи, загорали на пляжах, плавали на яхтах и лодках. Из кранов текла чистая питьевая вода.

Теперь обстрелы не утихают. Из артиллерии, танков, минометов. Каждый день фиксируют атаки FPV и других вражеских дронов. Улицы выглядят опустевшими. Почти все окна забиты фанерой, электропровода висят до земли. Во дворах — остовы сгоревших машин. Возле подъездов волонтеров уже ждут местные жители. С собой у них лишь несколько сумок с самым необходимым.

"Ничего, всё мы тебе докупим, всё у тебя будет новое. Пусть всё то остается в прошлом", — женщина помогает посадить в эвакуационную машину свою мать.

Бабушке уже 89 лет, она страдает деменцией. Дочь рассказывает, что уже забирала её в более безопасный район, но та молча вернулась домой. Обратно на Остров.

"Она рано утром собралась. Завтрак я ей приготовила — а её уже нет. Нашла маршрутку, водитель довёз её прямо к дому. Ну что я могу сделать? Теперь точно ни один водитель не повезёт", — говорит женщина.

Сейчас на Корабел автобусы не ходят. Нет ни света, ни газа. С водой проблемы начались ещё после подтопления — питьевую завозили коммунальщики и волонтеры. Своевременно наладить коммуникации невозможно из-за постоянных обстрелов. Последние почтовые отделения закрылись. Раньше здесь работали магазины и небольшой рынок. Теперь завозить продукты — огромный риск.

У мобильного укрытия своей очереди на эвакуацию ждёт небольшая группа людей. Среди них — Татьяна. Ей приходится во второй раз покидать свой дом. В первый раз она уезжала два года назад, во время подтопления. Когда вода сошла, решила вернуться. Татьяне 68 лет. На вопрос, как она справлялась с бытом, смеётся:

"Как и все, нас тут много таких. Не хотели уезжать, но боимся оставаться. Сестра уже эвакуировалась — у неё ничего не осталось. Жила на Нефтегавани, за Гидропарком. Там всё и затопило, и выгорело. Ничего уже нет. Сейчас я к ней поеду, будем вместе в общежитии. Она там уже больше года", — рассказывает женщина.

Страх, что россияне окончательно уничтожат мост, присутствовал постоянно. Татьяна говорит, что каждый раз, выезжая в город, молилась — лишь бы не разбомбили и осталась возможность вернуться. Но уезжать из Херсона и сейчас не собирается, несмотря на постоянную угрозу.

"Мы ждём лучших времён. Как только появится возможность, будем возвращаться домой. Как только дадут добро — так сразу", — надеется Татьяна.

"К сожалению, есть люди, которые отказываются выезжать, остаются там. Мы им объясняем: если не станет моста — никто их уже не сможет вытянуть. Только через реку лодкой, а это живая цель для россиян. И передачки через воду никто возить не будет. У нас в Антоновке тоже до сих пор люди сидят. Хотели оставаться только дома. А теперь туда не могут ни воду, ни помощь завезти и начали просить, чтобы мы их забрали. Но мы уже не можем. Ждём непогоды, согласований, только тогда рискуем заезжать. Но туда всё-таки проще. Да, дроны, обстрелы, “лепестки”, но моста нет — сплошная дорога", — рассказывает Максим, волонтёр организации "Сильні, бо вільні".

Эвакуационный микроавтобус уже не раз приходилось ремонтировать — то на осколки от авиабомб и снарядов попадали, то подрывались на противопехотных минах. Этот бронированный "Фольксваген" для волонтёров бесценен.

"Пока есть возможность — будем забирать", — уверяет волонтёр Ростислав. Эвакуацией он занимается уже несколько лет. Собирает заявки, держит связь с военными, самостоятельно едет в самые опасные районы города и области.

Собрав полный автобус людей, волонтёры отправляются в пункт назначения. По телефону их сопровождают военные — отслеживают ситуацию в небе. Скорость сбавляют только добравшись до материковой части города. В это же время россияне обстреливают центральный район, приходится менять маршрут.

На месте эвакуированных регистрирует городская администрация, предлагают еду и воду, предоставляют временный приют. Большинство эвакуированных — пенсионеры.

Встречаем и семью с двумя маленькими детьми. Им повезло больше других — смогли забрать максимум вещей и выехать на собственной машине. Дальше семья поселится в Зеленовке, это пригород Херсона. Там их уже ждёт дом друзей, выехавших за границу. Спрашиваю, не страшно ли оставаться, ведь ситуация с обстрелами там мало отличается от других районов.

"В Зеленовке, местные говорят, значительно тише. Всё-таки не Остров — там вообще боялись выходить. Здесь работа, далеко не сбежишь от неё", — отвечает Татьяна, держа на коленях коробку с котом.

Напротив вижу пару тоже с питомцем, чёрным котом Лео. Вещей у них совсем немного — пару сумок и рюкзак. Мужчину зовут Николай. Он рассказывает, что уже после эвакуации успел вернуться на Остров за некоторыми забытыми в квартире вещами. Пришлось идти пешком через железнодорожный мост.

"Страшно было, конечно. Железнодорожный тоже повреждён обстрелами, прилёты были. Дошли кое-как, добрались. Пройти можно, но дронов очень много. И не знаешь — разведывательные они или с боеприпасами. В последнее время их на Острове тьма, вот сегодня утром “Градами” накрыли. Когда же они вымрут…", — устало вздыхает Николай. Оставляю их ждать регистрации.

Вообще на Острове продолжают оставаться около 240 человек. Всего с начала августа волонтёры, полиция и местная администрация эвакуировали около 1700 человек, среди них 56 детей и 170 маломобильных граждан. Не все они уехали за пределы города. Кто-то поселился в шелтере, кто-то по состоянию здоровья находится под присмотром в больнице. Некоторые переехали к друзьям или родственникам в более безопасные районы.

Такими в Херсоне считаются лишь два — Таврический и Шуменский. В последнем уже знакомая нам организация "Сильні, бо вільні" открыла детский центр. В укрытии оборудовали классы, мастерские, игровой и спортивный залы. С детьми работают психолог, дефектолог и реабилитолог. Здесь они могут учиться шить, рисовать, заниматься дзюдо и лёгкой атлетикой. Но самое главное — общаться.

"Психика уже адаптировалась к тому, что могут быть взрывы. Дети это понимают. Они знают, как собраться, что не нужно паниковать. Они знают правила безопасности. Но иногда им тяжело концентрироваться на фоне этих громких звуков. Они реагируют острее. Это повлияло на их состояние. Некоторые дети стали пугливыми. Мы пытаемся их немного адаптировать. Некоторые не хотят, например, долго быть в обществе. Сейчас у нас жизнь предполагает больше времени в укрытиях или дома. Социализация — в приоритете нашей работы. Если они находят общий язык с ровесниками — это уже воспитательный и развивающий момент", — рассказывает руководитель кружков Юлия Гриценко.

По словам Юлии, ритм жизни в Херсоне непредсказуем. Невозможно полностью спланировать день — всё меняют российские обстрелы. Прогулки на улице зависят от ситуации. В центре занимается 80 детей, и большинство из них не знают, что такое обучение офлайн за школьными партами.

"Хотелось просто сделать детей хоть немного счастливее. Когда занятия только начались, детям было страшно. Они отвыкли от общения. Ковид, потом война. Дети заходили, плакали, сначала не хотели. А сейчас, когда за ними приходят родители, они говорят: “Ну почему так рано”. Они не хотят уходить, нашли здесь друзей. Мы организовали класс, есть дошкольная программа. Сейчас хотим развивать дальше — информатика, английский язык, робототехника, дай бог будет. Хотим, чтобы дети развивались разносторонне. Чтобы у них был выбор, чтобы они занимались тем, что им нравится", — делится Игорь Чёрный, глава волонтёрской организации "Сильні, бо вільні".

Эвакуацией и помощью Игорь начал заниматься ещё во время оккупации Херсона. После освобождения города масштабы выросли, направления расширились, команда увеличилась. Увидев, что в прифронтовом городе всё же остаются дети — по официальным данным, около 5 тысяч — у Игоря появилась идея создать для них образовательное пространство. Рядом он обустроил и спортивный зал, куда могут ходить и родители, и все желающие.

"Наши волонтёры сделали всё своими руками. Есть нормальная вентиляция, девушкам ещё тренажёры поставим, обновим, степы будут, телевизор найдём на стену. Наша администратор Олена восстанавливается после ранения. Делает здесь упражнения, другие девушки тоже могут приходить", — показывает зал волонтёр.

Рассказывая о своих планах и мечтах, Игорь заметно оживляется. Глаза сияют, усталость исчезает. Услышав моё замечание об этом, улыбается: "Это действительно так, мотивация всё же есть". В большом зале с татами показывает на стену:

"Хочу сделать здесь мемориал. У нас есть много ребят, которые уже погибли. Мой друг спасатель Михаил, волонтёр Олег, другие местные ребята. Они были спортсменами, хочу разместить здесь их фото, награды. Семьи дали добро передать. Дети должны равняться не на каких-то звёзд, а понимать, что герои — это обычные парни, такие же, как они".

В Херсоне почти вся активная жизнь происходит под землёй. В укрытиях занимаются спортом, учатся, смотрят фильмы и концерты. Культурная жизнь кипит несмотря ни на что. Областной театр имени Кулиша ставит спектакли. На сцене в укрытии выступают артисты, поэты и стендап-комики, которые включают Херсон в свои гастроли.

На базе медучреждений действуют подземные госпитали. В укрытиях оперируют пациентов, принимают роды, проводят реабилитацию. Всё это происходит под постоянным огнём с оккупированного левого берега. Именно количество обстрелов определяет понятие "безопасного" района. Как говорят херсонцы, это если прошёл хотя бы один день без прямых попаданий в жилые кварталы. А что касается дронов — ситуация ещё хуже. Их атаки за последние полгода усилились многократно. Не осталось ни одного района, куда бы не долетали российские беспилотники.

Пока город фактически живёт под землей, на поверхности улицы превращаются в тоннели. Чтобы защититься от дронов, на основных дорогах коммунальщики натягивают сетки. В первую очередь там, где атаки наиболее интенсивные. Это Днепровский район города, часть Центрального и трасса М14 Николаев — Херсон.

По данным Херсонской ОВА, от атак дронами и другими БПЛА с начала года пострадало более 1050 человек. Свыше сотни погибли, среди них ребёнок. Каждую неделю фиксируется в среднем около 2 тысяч применений FPV. Более 600 только в областном центре. Большая часть уничтожается или подавляется средствами радиоэлектронной борьбы. Работает множество мобильных групп, сбивающих вражеские беспилотники. Но всё чаще россияне используют дроны на оптоволокне, и именно сети, по словам военных, остаются единственным противодействием.

В таких реалиях, всего в нескольких километрах от оккупантов, Херсон живёт уже третий год. Это город контрастов, где под грохот взрывов обедаешь в уютном кафе, а в это же время в другом районе волонтёры пытаются забрать раненых и тела погибших. Чёрное и белое, жизнь и смерть. Удивительно чистые улицы, подстриженные газоны и цветущие клумбы на фоне разрушенных домов.

Слышится далёкий взрыв, свист и удар снаряда. Между ними — секунды. Падают осколки и выбитое стекло. Машины прячутся во дворы, люди исчезают, кто куда. После шести таких взрывов наступает долгожданная тишина. Магазин возобновляет работу, открывается касса. Херсон продолжает жить.

При поддержке Медиасети