Шпилевский: Чтобы Глеб перешел в "Барсу", Гвардиола не слезал с телефона
Однако в Испании вместо футбола белорусу предложили изучить каталонский язык. Менеджер Александра Глеба в интервью Еврорадио рассказал о том, что мешает нашим футболистам играть в Европе и кто может повторить успех белорусского спортсмена, вспомнил, как познакомился с Глебом, а также поделился рецептом успеха футбольного агента. Еврорадио: Глеб все-таки уходит из "Барселоны"?
Николай Шпилевский: Это так или иначе решится до 31 августа. Есть весьма серьезные причины то, чтобы Саша поменял клуб.
Еврорадио: Гвардиола до сих пор точит на него зуб?
Николай Шпилевский: Я одно скажу: Глеб — это топ, и он должен играть в "Барселоне". Но то, что ему не дадут там играть, это понятно. Понятно всем. Да, сначала у него был перерыв на три месяца, который его немного сбил с толку. Потом — травма в первой же игре за "Барсу"... Клуб набрал форму без него, а потом он об этом всем поговорил с Пепом Гвардиолой не в том тоне... Одно за другое, и весь этот негатив вылился в то, что мы прощаемся с "Барселоной".
Позднее, в финале Лиги чемпионов, Гвардиола в состав команды по политическим соображениям взял каталонских мальчиков, чтобы всему миру, и в том числе мадридскому "Реалу", показать: мы не покупаем игроков, у нас своя школа, и мы так высоко поднялись... Это было для Саши очередной пощечиной. Любой уважающий себя футболист в такой ситуации объяснил бы тренеру свои претензии. И Глеб ему все сказал.
Приходилось сталкиваться с моментами, которые невозможно объяснить. Каталонцы готовы купить звездного игрока, оставить его в запасе и показать своей молодежи. И говорить: вы, ребята, не хуже звезд, потому что вы играете, и вы стоите тех же денег! И я уверен, что действительно так делают... Так было с Ибрагимовичем, которого купили за бешеные деньги, 46 миллионов евро, плюс Самюэль Это'о, который тогда стоил 20 миллионов евро. А вместо него в основе выходил Педро...
Еврорадио: Так использовали и Глеба?
Николай Шпилевский: Иначе это сложно объяснить. Когда Саша звонит мне и говорит: Коляша, я знаю, серьезные люди сказали, что сегодня я на тренировке был супер, жду своего шанса! А шанса нет и нет. Понятно, что человек от этого ломается. И еще я понял, что это очень горделивая нация. Они не испанцы, они каталонцы. И не нам там писать законы.
Еврорадио: Глеб несколько раз говорил, что "Барселона" — это его мечта. Но не жалеет ли он теперь, что ушел из "Арсенала"?
Николай Шпилевский: Что уж теперь говорить... Жить с осознанием, что в твоих руках был контракт с "Барселоной" и ты от него отказался, было бы сложно. Поэтому лично я ни о чем не жалею. Для нас это была большая школа.
Еврорадио: Насколько Глебу мешал языковой барьер?
Николай Шпилевский: Саша для своего возраста настоящий полиглот. У него прекрасный немецкий язык и perfect English, а русский язык так и вовсе для него родной. Я месяц назад был у него в Барселоне — на бытовом уровне он разговаривает и по-испански. Но это отдельная тема: его заставляли учить не только испанский, но и каталонский язык. А он существенно отличается от испанского. И будем профессионально честны: Саша просто не хочет это делать. И я его хорошо понимаю. Пеп Гвардиола, когда Глеб переходил в "Барселону", не слезал с телефона, все уговаривал его на трансфер. А потом даже не объяснил, почему так мало выпускал Сашу на поле в тот первый год.
Николай Шпилевский: Я в свое время склонялся к мысли, что нашим, славянским, футболистам надо играть в славянских странах. Языковой барьер весьма актуален, так как когда в определенный момент ты почувствуешь себя чужим и команда начнет отдаляться от тебя — результата не будет, ты сам поймешь, что тебе здесь нечего делать. Очень важно также легко интегрироваться в другое общество, приспособиться к другому образу жизни. Когда обсуждается большой трансфер, у игрока обязательно спрашивают, хочет ли он сам переезжать от мамы с папой. Поскольку если не создать футболисту семейные условия в каждом городе, где он играет, — проблемы начнутся обязательно.
Еврорадио: В каких взаимоотношениях обычно находятся менеджер и футболист? Они коллеги, друзья или родственники?
Николай Шпилевский: Если взаимоотношения не семейные — я с футболистом не разговариваю. Поэтому у меня по-прежнему немного футболистов. Хотя я знаю, что есть агенты, у которых сотни клиентов, которых они не помнят даже по имени. Заключил контракт, получил свои комиссионные — и до свидания... Может, так и надо. Но я вижу свою работу по-другому.
Все мои финансы зависят только от меня. Понятно, что мой хлеб — это мой хлеб, но я стремлюсь к тому, чтобы отношения с футболистами у меня были очень прозрачными. Поэтому все мои агентские контракты во время трансферов лежат перед футболистами, хотя я имею право их не показывать. А контракты футболистов лежат у меня перед глазами. И мне очень приятно, что мои футболисты мне слепо доверяют. Но из-за этого у меня нет права на ошибку.
Еврорадио: Легко ли добиться от футболистов такого доверия?
Николай Шпилевский: Может, время сегодня такое, но довольно часто молодые люди начинают зацикливаться на деньгах. Мне с такими не по дороге... Я говорю футболистам: никуда от тебя твои деньги не убегут, если ты будешь показывать результат.
Такого беспроблемного футболиста, как Александр Глеб, я не видел ни разу в жизни. Он очень легко относится к финансам. Его вера в меня и моя вера в него безграничны настолько, что до последнего времени все его счета были на мне. Сложившиеся у нас отношения — очень гармоничны. Или, лучше сказать, были гармоничными до его свадьбы. Теперь он некоторые вопросы решает сам. Ну что ж, Глеб уже не мальчик — 29 лет как-никак.
Николай Шпилевский: Надо сказать, что сначала нам в Европе было несладко. Приехали два юноши — я имею в виду Александра и Вячеслава Глеба — из страны, где нет общей культуры, соответствующей европейской. Как одеваться, как и с кем разговаривать, знание языка — ничего нет, кроме того таланта, который им дал Бог: играть в футбол.
Помню, на тренировках в Штутгарте Саша выглядел на голову выше остальных, но ему не давали даже шанса выйти на поле. По приходе Феликса Магата я просил Балакова и Сольдо, чтобы они посодействовали. Но Магат — очень жесткий тренер, и учил Глеба по жестким правилам. Тренер испытывал его, и реакция Глеба порой была такая, что Магат его попросту не хотел видеть. Но все-таки начал выпускать на поле. И через какое-то время немцы дали Саше кличку Моцарт. Так как все на поле выходят работать, и только Глеб — быть гением.
Еврорадио: Внешний вид имеет большое значение?
Николай Шпилевский: В быту для меня мелочей не бывает. Футбольная жизнь профессионала состоит не только из игр и тренировок. Важно, какая аура вокруг этого. Поэтому я хочу сказать большое спасибо своей жене Елене, которая была у Саши как мама. Все ее салатики, питание... Иногда Саша был больше фиксирован на ней, чем даже на мне. Он ощущал домашнюю обстановку. Не было разницы между тем, находится он у родителей в Минске или у нас в Германии. Мы все стремились сделать так, чтобы его волновал только футбол.
Еврорадио: Стало ли проще "предлагать" белорусских футболистов после того, как Глеб заявил о себе?
Николай Шпилевский: Сегодня в базе данных каждого серьезного клуба десятки тысяч футболистов. На серьезные клубы работают по 10-20 профессиональных скаутов. Это и работа, и искусство. Люди, преданные футболу, с большим пониманием дела отслеживают активность футболистов и добавляют сведения в базу.
Переход Глеба в "Арсенал" длился два года. 12 скаутов "Арсенала" два года по очереди наблюдали за каждой его игрой, и каждые 3 недели проводили собеседование в своем кругу, а затем готовили отчет для Арсена Венгера. И когда все выводы сошлись в одну точку — надо брать! — тогда произошел трансфер.
Еврорадио: Есть ли в этих базах белорусские игроки, кроме Глеба?
Николай Шпилевский: Беларусь — никакое не исключение. Белорусские футболисты привлекают внимание европейских скаутов. Я вижу это по Бундеслиге, не говоря уже о Польше, где каждый талантливый белорусский футболист, так сказать, на карандаше. Поэтому говорить, что кто-то "предлагает" футболистов, — неточно. Их не надо предлагать, сведения о них у клубов уже есть. Можно в приватной встрече назвать фамилию, о которой уже знают.
Когда мы проводили трансфер Глеба в "Арсенал", в клубе знали не то что его — всю мою биографию. Что у меня жена, двое детей. И о моем партнере Уле Фербере тоже. Так как "проблемные" футболисты, которым покровительствуют непонятные структуры, никому не нужны. Поэтому футболистов проверяют "от" и "до". Даже от талантливого футболиста могут отказаться, если будет видно, что он принесет с собой в клуб какой-то негатив.
Николай Шпилевский: Ничего секретного здесь нет. К менеджерам у Федерации футбола есть определенные требования. Сначала собираем справки. Из наркологического диспансера, из психоневрологического. Справку об отсутствии судимостей. Затем с трудовой книжкой и дипломом о высшем образовании идем на собеседование и сдаем экзамены FIFA. Если все проходит успешно — ваши документы появляются на сайте Федерации футбола. Оплачиваем страховой полис на 100 тысяч швейцарских франков — и начинаем работать.
Еврорадио: А лично ваш образ жизни? Вот просыпаетесь вы — и начинаете звонить: "Ливерпуль", "Арсенал"...
Николай Шпилевский: Нет, все не так. Есть хозяйственные дела — дела моей немецкой фирмы. Естественно, телефонных разговоров много. Я стараюсь разговаривать компетентно и конкретно, потому что не люблю абстракций. Естественно, надо всегда быть на контакте с футболистами. Естественно — помнить о каждом дне рождения. Общаться с родителями, знать об обстоятельствах семейной жизни. Естественно, когда подходит время трансфера — приходится активизироваться и двигаться дальше.
Еврорадио: А как вы стали менеджером?
Николай Шпилевский: Я играл в футбол, и играл весьма неплохо. В 1983 году, когда мне было 18, заключил трудовой договор с минским "Динамо". Это была самая звездная команда тех времен, и люди, которые тогда в ней играли, для меня до сих пор остаются идеалами. Есть что вспомнить, короче. Естественно, играл в дубле, был капитаном, время от времени выходил и в основе. Но тогда 8 игроков "Динамо" выступали за сборную СССР, так что представьте, какая была конкуренция...
Потому я перешел в могилевский "Днепр", а оттуда уехал в Душанбе. Но когда там началась война, вернулся в Минск. А в 1993 году уехал играть в Германию. Мне тогда было 28 лет. Я понял, что наши футболисты живут не только футболом. Что "профессионал" не означает "профессионал только в футболе". Я получил серьезную травму — разрыв ахилла. Но цель, которая была у меня, — удивить футбольный мир — никуда не исчезла.
У меня уже были хорошие знакомые в Бундеслиге. Я дружил с тренером "Штутгарта" Ральфом Рангником. И в Беларуси, конечно, остались хорошие контакты. Тогда я позвонил в Минск, своему другу из Федерации футбола Юрию Курбыке. Он назвал одну фамилию, которая сегодня у всех на устах: Глеб. Тогда Саше было 17 лет, он играл в молодежной сборной. Я нашел последние деньги, взял кредит у своего партнера на 20 тысяч марок, чтобы организовать сборы. Чтобы команда провела несколько показательных игр... И когда увидел талант Глеба — понял, что у него есть будущее. Начал поддерживать его финансово из своей небольшой зарплаты, так как тогда уже не играл в футбол. Надеюсь, что Саша не забыл об этом... А потом я выяснил, что нужно, чтобы стать агентом. Одним из первых в Беларуси получил лицензию. И совершил тот самый трансфер, о котором, я говорю честно, многие мечтают.
Еврорадио: С какими белорусскими футболистами вы работаете?
Николай Шпилевский: Моя первая ласточка — Александр Глеб. Это моя жизнь, моя семья. Дальше — Антон Путило, большая надежда белорусского футбола. Один из лучших белорусских вратарей Антон Амельченко, который сейчас играет в Ростове. Один из лучших защитников Беларуси Игорь Шитов.
Еврорадио: А Шитов, кстати, в БАТЭ не засиделся?
Николай Шпилевский: БАТЭ — флагман белорусского футбола, там нельзя засидеться. И, на самом деле, с тех времен, как он перешел из жодинского "Торпедо", он сделал большой шаг вперед. На своей позиции правого защитника он и в сборной Беларуси смотрится убедительно.
Еврорадио: Год назад в интервью Еврорадио вы говорили, что Шитов — это кандидат на второго Глеба, который в ближайшее время точно уедет в Европу. Но он по-прежнему в Борисове...
Николай Шпилевский: Разумеется, Игорь не останется в БАТЭ на всю жизнь. Но у него серьезный контракт с клубом. Так решать этот вопрос — прерогатива господина Капского. В Европе Шитовым интересуются. И я по-прежнему думаю, что в ближайшем будущем он получит предложение, которое устроит и его, и клуб.
Но моя специфика в том, что я никогда не предлагаю футболистов и не буду этого делать. Моими футболистами клубы интересуются сами.
Еврорадио: Кстати, если уж упомянули Антона Путило — в чем была причина его недавнего конфликта с "Динамо"?
Николай Шпилевский: Я считаю, что не было конфликта. Был рабочий момент: Путило решил перейти в "Фрайбург", руководство немецкого клуба сообщило об этом в "Динамо", и начался серьезный разговор... И, я так понимаю, "Динамо" не сумело во время этих переговоров достичь своих целей. Но контракт в Путило истекает, и, по законам FIFA, он имеет право перейти куда угодно. И он этот шаг сделал.
У "Фрайсбурга" было 4 кандидатуры: два игрока из сборной Хорватии, один из молодежной сборной Германии и Антон. Знаете, очень редко в Бундеслиге человек получает второй шанс. И то, что он после фиаско в Гамбурге преодолел депрессию и опять вышел на высокий уровень — это небольшой подвиг. Потому что для него большим ударом было то, что он не по своей вине должен уехать из Европы, где мог бы прогрессировать как футболист.
Еврорадио: Были ли у Путило другие предложения?
Николай Шпилевский: Были предложения из России, но он сделал выбор не в пользу денег. Он решил уехать в футбольную страну.
Еврорадио: Надеетесь ли вы когда-нибудь встретить второго Александра Глеба?
Николай Шпилевский: Я думаю, что талант и трансфер Саши Глеба были в моей жизни скорее исключениями. И было очень тяжело потом смотреть направо-налево и начинать работать с другими людьми. Потому что кажется, что ни в кого, кроме Глеба, столько вложить уже не получится. Это моя жизнь, моя семья. Каждый день.
Николай Шпилевский: Это так или иначе решится до 31 августа. Есть весьма серьезные причины то, чтобы Саша поменял клуб.
Еврорадио: Гвардиола до сих пор точит на него зуб?
Николай Шпилевский: Я одно скажу: Глеб — это топ, и он должен играть в "Барселоне". Но то, что ему не дадут там играть, это понятно. Понятно всем. Да, сначала у него был перерыв на три месяца, который его немного сбил с толку. Потом — травма в первой же игре за "Барсу"... Клуб набрал форму без него, а потом он об этом всем поговорил с Пепом Гвардиолой не в том тоне... Одно за другое, и весь этот негатив вылился в то, что мы прощаемся с "Барселоной".
Позднее, в финале Лиги чемпионов, Гвардиола в состав команды по политическим соображениям взял каталонских мальчиков, чтобы всему миру, и в том числе мадридскому "Реалу", показать: мы не покупаем игроков, у нас своя школа, и мы так высоко поднялись... Это было для Саши очередной пощечиной. Любой уважающий себя футболист в такой ситуации объяснил бы тренеру свои претензии. И Глеб ему все сказал.
Приходилось сталкиваться с моментами, которые невозможно объяснить. Каталонцы готовы купить звездного игрока, оставить его в запасе и показать своей молодежи. И говорить: вы, ребята, не хуже звезд, потому что вы играете, и вы стоите тех же денег! И я уверен, что действительно так делают... Так было с Ибрагимовичем, которого купили за бешеные деньги, 46 миллионов евро, плюс Самюэль Это'о, который тогда стоил 20 миллионов евро. А вместо него в основе выходил Педро...
Еврорадио: Так использовали и Глеба?
Николай Шпилевский: Иначе это сложно объяснить. Когда Саша звонит мне и говорит: Коляша, я знаю, серьезные люди сказали, что сегодня я на тренировке был супер, жду своего шанса! А шанса нет и нет. Понятно, что человек от этого ломается. И еще я понял, что это очень горделивая нация. Они не испанцы, они каталонцы. И не нам там писать законы.
Еврорадио: Глеб несколько раз говорил, что "Барселона" — это его мечта. Но не жалеет ли он теперь, что ушел из "Арсенала"?
Николай Шпилевский: Что уж теперь говорить... Жить с осознанием, что в твоих руках был контракт с "Барселоной" и ты от него отказался, было бы сложно. Поэтому лично я ни о чем не жалею. Для нас это была большая школа.
Еврорадио: Насколько Глебу мешал языковой барьер?
Николай Шпилевский: Саша для своего возраста настоящий полиглот. У него прекрасный немецкий язык и perfect English, а русский язык так и вовсе для него родной. Я месяц назад был у него в Барселоне — на бытовом уровне он разговаривает и по-испански. Но это отдельная тема: его заставляли учить не только испанский, но и каталонский язык. А он существенно отличается от испанского. И будем профессионально честны: Саша просто не хочет это делать. И я его хорошо понимаю. Пеп Гвардиола, когда Глеб переходил в "Барселону", не слезал с телефона, все уговаривал его на трансфер. А потом даже не объяснил, почему так мало выпускал Сашу на поле в тот первый год.
"До последнего времени все счета Глеба были на мне"
Еврорадио: То есть первое, что можно порекомендовать молодым игрокам, мечтающим играть в Европе, — это выучить язык?Николай Шпилевский: Я в свое время склонялся к мысли, что нашим, славянским, футболистам надо играть в славянских странах. Языковой барьер весьма актуален, так как когда в определенный момент ты почувствуешь себя чужим и команда начнет отдаляться от тебя — результата не будет, ты сам поймешь, что тебе здесь нечего делать. Очень важно также легко интегрироваться в другое общество, приспособиться к другому образу жизни. Когда обсуждается большой трансфер, у игрока обязательно спрашивают, хочет ли он сам переезжать от мамы с папой. Поскольку если не создать футболисту семейные условия в каждом городе, где он играет, — проблемы начнутся обязательно.
Еврорадио: В каких взаимоотношениях обычно находятся менеджер и футболист? Они коллеги, друзья или родственники?
Николай Шпилевский: Если взаимоотношения не семейные — я с футболистом не разговариваю. Поэтому у меня по-прежнему немного футболистов. Хотя я знаю, что есть агенты, у которых сотни клиентов, которых они не помнят даже по имени. Заключил контракт, получил свои комиссионные — и до свидания... Может, так и надо. Но я вижу свою работу по-другому.
Все мои финансы зависят только от меня. Понятно, что мой хлеб — это мой хлеб, но я стремлюсь к тому, чтобы отношения с футболистами у меня были очень прозрачными. Поэтому все мои агентские контракты во время трансферов лежат перед футболистами, хотя я имею право их не показывать. А контракты футболистов лежат у меня перед глазами. И мне очень приятно, что мои футболисты мне слепо доверяют. Но из-за этого у меня нет права на ошибку.
Еврорадио: Легко ли добиться от футболистов такого доверия?
Николай Шпилевский: Может, время сегодня такое, но довольно часто молодые люди начинают зацикливаться на деньгах. Мне с такими не по дороге... Я говорю футболистам: никуда от тебя твои деньги не убегут, если ты будешь показывать результат.
Такого беспроблемного футболиста, как Александр Глеб, я не видел ни разу в жизни. Он очень легко относится к финансам. Его вера в меня и моя вера в него безграничны настолько, что до последнего времени все его счета были на мне. Сложившиеся у нас отношения — очень гармоничны. Или, лучше сказать, были гармоничными до его свадьбы. Теперь он некоторые вопросы решает сам. Ну что ж, Глеб уже не мальчик — 29 лет как-никак.
"Моя жена Елена была у Саши как мама"
Еврорадио: Насколько жестко Европа защищает свой футбольный рынок? Ведь ясно, что каждый новый талантливый футболист из такой страны, как Беларусь, занимает место, на котором до этого времени был другой игрок...Николай Шпилевский: Надо сказать, что сначала нам в Европе было несладко. Приехали два юноши — я имею в виду Александра и Вячеслава Глеба — из страны, где нет общей культуры, соответствующей европейской. Как одеваться, как и с кем разговаривать, знание языка — ничего нет, кроме того таланта, который им дал Бог: играть в футбол.
Помню, на тренировках в Штутгарте Саша выглядел на голову выше остальных, но ему не давали даже шанса выйти на поле. По приходе Феликса Магата я просил Балакова и Сольдо, чтобы они посодействовали. Но Магат — очень жесткий тренер, и учил Глеба по жестким правилам. Тренер испытывал его, и реакция Глеба порой была такая, что Магат его попросту не хотел видеть. Но все-таки начал выпускать на поле. И через какое-то время немцы дали Саше кличку Моцарт. Так как все на поле выходят работать, и только Глеб — быть гением.
Еврорадио: Внешний вид имеет большое значение?
Николай Шпилевский: В быту для меня мелочей не бывает. Футбольная жизнь профессионала состоит не только из игр и тренировок. Важно, какая аура вокруг этого. Поэтому я хочу сказать большое спасибо своей жене Елене, которая была у Саши как мама. Все ее салатики, питание... Иногда Саша был больше фиксирован на ней, чем даже на мне. Он ощущал домашнюю обстановку. Не было разницы между тем, находится он у родителей в Минске или у нас в Германии. Мы все стремились сделать так, чтобы его волновал только футбол.
Еврорадио: Стало ли проще "предлагать" белорусских футболистов после того, как Глеб заявил о себе?
Николай Шпилевский: Сегодня в базе данных каждого серьезного клуба десятки тысяч футболистов. На серьезные клубы работают по 10-20 профессиональных скаутов. Это и работа, и искусство. Люди, преданные футболу, с большим пониманием дела отслеживают активность футболистов и добавляют сведения в базу.
Переход Глеба в "Арсенал" длился два года. 12 скаутов "Арсенала" два года по очереди наблюдали за каждой его игрой, и каждые 3 недели проводили собеседование в своем кругу, а затем готовили отчет для Арсена Венгера. И когда все выводы сошлись в одну точку — надо брать! — тогда произошел трансфер.
Еврорадио: Есть ли в этих базах белорусские игроки, кроме Глеба?
Николай Шпилевский: Беларусь — никакое не исключение. Белорусские футболисты привлекают внимание европейских скаутов. Я вижу это по Бундеслиге, не говоря уже о Польше, где каждый талантливый белорусский футболист, так сказать, на карандаше. Поэтому говорить, что кто-то "предлагает" футболистов, — неточно. Их не надо предлагать, сведения о них у клубов уже есть. Можно в приватной встрече назвать фамилию, о которой уже знают.
Когда мы проводили трансфер Глеба в "Арсенал", в клубе знали не то что его — всю мою биографию. Что у меня жена, двое детей. И о моем партнере Уле Фербере тоже. Так как "проблемные" футболисты, которым покровительствуют непонятные структуры, никому не нужны. Поэтому футболистов проверяют "от" и "до". Даже от талантливого футболиста могут отказаться, если будет видно, что он принесет с собой в клуб какой-то негатив.
"Футбольный менеджер начинается со сбора справок: из наркологического диспансера, из психоневрологического..."
Еврорадио: Профессия футбольного менеджера в Беларуси не слишком раскручена... Расскажите, как стать менеджером!Николай Шпилевский: Ничего секретного здесь нет. К менеджерам у Федерации футбола есть определенные требования. Сначала собираем справки. Из наркологического диспансера, из психоневрологического. Справку об отсутствии судимостей. Затем с трудовой книжкой и дипломом о высшем образовании идем на собеседование и сдаем экзамены FIFA. Если все проходит успешно — ваши документы появляются на сайте Федерации футбола. Оплачиваем страховой полис на 100 тысяч швейцарских франков — и начинаем работать.
Еврорадио: А лично ваш образ жизни? Вот просыпаетесь вы — и начинаете звонить: "Ливерпуль", "Арсенал"...
Николай Шпилевский: Нет, все не так. Есть хозяйственные дела — дела моей немецкой фирмы. Естественно, телефонных разговоров много. Я стараюсь разговаривать компетентно и конкретно, потому что не люблю абстракций. Естественно, надо всегда быть на контакте с футболистами. Естественно — помнить о каждом дне рождения. Общаться с родителями, знать об обстоятельствах семейной жизни. Естественно, когда подходит время трансфера — приходится активизироваться и двигаться дальше.
Еврорадио: А как вы стали менеджером?
Николай Шпилевский: Я играл в футбол, и играл весьма неплохо. В 1983 году, когда мне было 18, заключил трудовой договор с минским "Динамо". Это была самая звездная команда тех времен, и люди, которые тогда в ней играли, для меня до сих пор остаются идеалами. Есть что вспомнить, короче. Естественно, играл в дубле, был капитаном, время от времени выходил и в основе. Но тогда 8 игроков "Динамо" выступали за сборную СССР, так что представьте, какая была конкуренция...
Потому я перешел в могилевский "Днепр", а оттуда уехал в Душанбе. Но когда там началась война, вернулся в Минск. А в 1993 году уехал играть в Германию. Мне тогда было 28 лет. Я понял, что наши футболисты живут не только футболом. Что "профессионал" не означает "профессионал только в футболе". Я получил серьезную травму — разрыв ахилла. Но цель, которая была у меня, — удивить футбольный мир — никуда не исчезла.
У меня уже были хорошие знакомые в Бундеслиге. Я дружил с тренером "Штутгарта" Ральфом Рангником. И в Беларуси, конечно, остались хорошие контакты. Тогда я позвонил в Минск, своему другу из Федерации футбола Юрию Курбыке. Он назвал одну фамилию, которая сегодня у всех на устах: Глеб. Тогда Саше было 17 лет, он играл в молодежной сборной. Я нашел последние деньги, взял кредит у своего партнера на 20 тысяч марок, чтобы организовать сборы. Чтобы команда провела несколько показательных игр... И когда увидел талант Глеба — понял, что у него есть будущее. Начал поддерживать его финансово из своей небольшой зарплаты, так как тогда уже не играл в футбол. Надеюсь, что Саша не забыл об этом... А потом я выяснил, что нужно, чтобы стать агентом. Одним из первых в Беларуси получил лицензию. И совершил тот самый трансфер, о котором, я говорю честно, многие мечтают.
"Ни в кого, кроме Глеба, столько вложить уже не получится"
Еврорадио: С какими белорусскими футболистами вы работаете?
Николай Шпилевский: Моя первая ласточка — Александр Глеб. Это моя жизнь, моя семья. Дальше — Антон Путило, большая надежда белорусского футбола. Один из лучших белорусских вратарей Антон Амельченко, который сейчас играет в Ростове. Один из лучших защитников Беларуси Игорь Шитов.
Еврорадио: А Шитов, кстати, в БАТЭ не засиделся?
Николай Шпилевский: БАТЭ — флагман белорусского футбола, там нельзя засидеться. И, на самом деле, с тех времен, как он перешел из жодинского "Торпедо", он сделал большой шаг вперед. На своей позиции правого защитника он и в сборной Беларуси смотрится убедительно.
Еврорадио: Год назад в интервью Еврорадио вы говорили, что Шитов — это кандидат на второго Глеба, который в ближайшее время точно уедет в Европу. Но он по-прежнему в Борисове...
Николай Шпилевский: Разумеется, Игорь не останется в БАТЭ на всю жизнь. Но у него серьезный контракт с клубом. Так решать этот вопрос — прерогатива господина Капского. В Европе Шитовым интересуются. И я по-прежнему думаю, что в ближайшем будущем он получит предложение, которое устроит и его, и клуб.
Но моя специфика в том, что я никогда не предлагаю футболистов и не буду этого делать. Моими футболистами клубы интересуются сами.
Еврорадио: Кстати, если уж упомянули Антона Путило — в чем была причина его недавнего конфликта с "Динамо"?
Николай Шпилевский: Я считаю, что не было конфликта. Был рабочий момент: Путило решил перейти в "Фрайбург", руководство немецкого клуба сообщило об этом в "Динамо", и начался серьезный разговор... И, я так понимаю, "Динамо" не сумело во время этих переговоров достичь своих целей. Но контракт в Путило истекает, и, по законам FIFA, он имеет право перейти куда угодно. И он этот шаг сделал.
У "Фрайсбурга" было 4 кандидатуры: два игрока из сборной Хорватии, один из молодежной сборной Германии и Антон. Знаете, очень редко в Бундеслиге человек получает второй шанс. И то, что он после фиаско в Гамбурге преодолел депрессию и опять вышел на высокий уровень — это небольшой подвиг. Потому что для него большим ударом было то, что он не по своей вине должен уехать из Европы, где мог бы прогрессировать как футболист.
Еврорадио: Были ли у Путило другие предложения?
Николай Шпилевский: Были предложения из России, но он сделал выбор не в пользу денег. Он решил уехать в футбольную страну.
Еврорадио: Надеетесь ли вы когда-нибудь встретить второго Александра Глеба?
Николай Шпилевский: Я думаю, что талант и трансфер Саши Глеба были в моей жизни скорее исключениями. И было очень тяжело потом смотреть направо-налево и начинать работать с другими людьми. Потому что кажется, что ни в кого, кроме Глеба, столько вложить уже не получится. Это моя жизнь, моя семья. Каждый день.
